Собрание у Европеуса

Квартира Европеуса празднично сияет блестящим паркетом, медными ручками дверей. Большой стол уже накрыт, и над ним склонился портрет Фурье. Это в его честь сегодня, 7 апреля 1849 года, соберутся русские фурьеристы и подымут бокалы.

Гости уже сходятся. Пришел Кашкин вместе с Ахшарумовым, Исаковым и Ващенко. Дебу привел Ханыкова, Спешнева и Петрашевского. Не пригласить на обед в честь дня рождения Фурье первого русского его последователя было просто неудобным. Константин Дебу отказался бы тогда от обеда, да и брат его и Ханыков - тоже.

Собралось 11 человек.

Сдвинуты бокалы. Ханыков - «более всех фурьерист» - поднимается с места и, обращаясь к собравшимся и портрету, начинает говорить. С большой экспрессией, восторженно, хотя и слишком быстро.

- Я начинаю говорить с тем увлечением, с тем одушевлением, какое внушают мне и наше собрание и то событие, которое мы празднуем здесь, событие, влекущее за собою преобразование всей планеты и человечества, живущего на ней...

Хорошо говорит Ханыков. Бокал с вином, который он держит в руке, чуть вздрагивает, и рубиновые отсветы вспыхивают, переливаются.

Он говорит о борьбе сословий от глубокой древности и уверяет, что уничтожить ее «может только учение Фурье».

А бедная Россия?

- Отечество мое в цепях, отечество мое в рабстве, религия, невежество - спутники деспотизма - затемнили, заглушили твои натуральные влечения; отечество мое (думал я про себя, прислушиваясь к толкам современных славян), где твое общинное устройство, родное село, колыбель промышленной и гражданской жизни, где ты, народная вольница - великий государь Новгород?.. Заунывной песнию... отвечала ты мне, угнетенная женщина.

Ханыков поднимает бокал к самому лицу Фурье.

Петрашевский хлопает со всеми. Но ему так хочется вернуть этих людей из-за облаков на землю.

И когда он поднимается, начинает говорить, все разом смолкают, опасливо посматривают на него.

Петрашевский не очень жестоко, но критикует систему Фурье, систему, которой только что была произнесена такая восторженная хвала. Он ратует за знание действительности как основы всякого знания, он призывает к политической направленности, к борьбе с самодержавием.

Европеус слушает с недоумением. Петрашевский объявил себя старейшим социалистом-фурьеристом, а уверяет, «что не все основание довольства и покоя заключается в экономических вопросах».

Регламент нарушен. Ахшарумов тоже держит речь. Он призывает разрушить безобразные, чудовищные города, положить конец страданиям миллионов безвестных тружеников земли:

- И всю эту жизнь мучений, бедствий, нищеты, стыда, срама превратить в жизнь роскошную, стройную, веселья, богатства, счастья и всю землю нищую покрыть дворцами, плодами и разукрасить в цветах - вот цель наша, великая цель, больше которой не было на земле другой цели. И не должно быть разногласий между фурьеристами, - Ахшарумов смотрит на Петрашевского и Спешнева.

- Да, господа, обед сегодняшний - событие важное: он дается нами... во имя будущего торжества истины над невежеством, истины, которою скоро избавлен будет род человеческий от невыносимых страданий.

В. Прокофьев. Петрашевский. М., «Молодая гвардия», 1962, стр. 168-170.