Журнал «Das neue Deutschland» о радостной встрече русских войск жителями Берлина. Апрель 1813 г

... С утра до 3 час. дня в город непрерывно вступали русские войска: казаки, легкая кавалерия, пехота и артиллерия, всего от 12 до 13 тыс. чел., принадлежащие к армии Витгенштейна и корпусу князя Репнина. Кавалерией командовал генерал Чернышев. Из них две трети стали преследовать французов, а остальные расположились в Люстгартене, на Дворцовой площади и Унтер-ден-Линден. Многие казаки рыскали по городу и выискивали тех французов, которые еще попрятались и хотели быть дезертирами «великой» французской армии. Было собрано более 200 чел. и из воды вытащили на следующий день несколько ружей; конечно, туда побросали их миролюбиво настроенные французы. В здешнем французском лазарете оказалось 1600 больных.

С утра на Дворцовой площади были поставлены телеги, наполненные хлебом, селедкой и водкой. Каждый русский мог там попотчеваться. Но еще больше продовольствия, чем было выставлено на площади, роздали русским сами жители. Каждый делился с ними едой, питьем и сердцем. «Русс, прусс, - братья!» - говорили казаки, и многие из них прикололи себе прусские кокарды.

Как много сердечных рукопожатий и объятий, как много слез самой искренней радости, как много восклицаний: «Слава богу, мы снова свободны!» Ничего подобного уже целый век не было в Берлине! Хрупкие женщины целовали бородатых казаков и лихо прикладывались к фляжкам с простой водкой, которые им подносились в ответ. Разве кто мог в чем-либо отказать людям, которые отвоевали для нас Отечество и готовы были в дальнейшем жертвовать ради нас своей жизнью. Во многих окнах развевались белые платки и повсюду раздавалось тысячекратное «ура». Достаточно было дел у русских офицеров, которые должны были ежеминутно салютовать народу, охваченному бурной радостью. Солдаты и казаки также были очень довольны тем, что они так много сделали для блага другого народа.

Русские воины и жители Берлина настолько тесно сблизились, как будто они были знакомы друг с другом уже долгие годы. Никто из жандармов не пытался, как это было в обыкновении при французах, держать в страхе горожан и заранее предписывать им их образ действий. Вечером весь город был иллюминован, хотя об этом не было никаких распоряжений ни со стороны русских, ни со стороны полиции.

Генерал Чернышев издал объявление о том, что после стычек с французами спокойствие в городе в дальнейшем не будет нарушаться. Одновременно он объявил, что майор граф Пушкин назначен местным комендантом. Объявление Чернышева по русскому обычаю было датировано старым и новым стилем, т. е. 20 февраля (4 марта). Это случайно напомнило о 20 февраля, когда здесь впервые показались казаки. Управление взял на себя временно князь Репнин.

Ни один русский не был в этот день поставлен на постой. Все, кто не преследовал французов, остались ночью под открытым небом. Но жители послали им обильный горячий ужин.

Так закончился для Берлина этот столь достопамятный день 4 марта, и пожалуй каждый честный житель более спокойно лег спать, чем в предыдущую ночь, хотя и тогда ворота города были хорошо закрыты. Тысячи берлинцев и миллионы людей вне Берлина долгие годы со вздохом жаловались: «До каких-либо перемен нам не дожить!» Однако перемены последовали, более неожиданные, чем думали.

«Поход русской армии против Наполеона в 1813 г. и освобождение Германии». Сб. документов, стр. 92-93. № 91.