А. И. Кошелев. Охота пуще неволи. 1847 г

(А. И. Кошелев (1806-1883)-общественный деятель и публицист, видный славянофил)

...Взглянем на барщинскую работу. Придет крестьянин сколь возможно позже, осматривается и оглядывается сколько возможно чаще и дольше, а работает, сколь возможно меньше,- ему не дело делать, а день убить.- На господина работает он три дня и на себя также три дня. В свои дни он обработывает земли больше, справляет все домашние дела, и еще имеет много свободного времени. Господские работы, особенно те, которые не могут быть урочными, приводят усердного надсмотрщика или в отчаяние или в ярость. Наказываешь не хотя, но прибегаешь к этому средству, как к единственно возможному, чтоб дело вперед подвинуть. С этою работою сравните теперь работу артельную, даже работу у хорошего подрядчика. Здесь все горит; материалов не наготовишься; времени проработают они менее барщинского крестьянина; отдохнут они более его; но наделают они вдвое, втрое. От чего?- Охота пуще неволи.

Взойдите в мануфактуру, где работают по наряду, даже где в виде поощрения дается некоторая задельная плата. Что вы там найдете? Инструменты непременно в худом виде, ибо работники их не берегут, они за них не отвечают; можно этих людей наказать, но нельзя прогнать. По этой же самой причине работа производится и дурно, и неотчетливо; что же касается до сработанного количества, то верно едва в половину против вольного работника.- Какая разница войти в мануфактуру, истинно на коммерческой ноге устроенную! Как там один перед другим боится переработать, так тут они друг друга одушевляют и подстрекают. Вычет заставляет каждого, строже всякого надсмотрщика, наблюдать за чистотою работы. Собственная выгода будит его до света и. освещает ему вечером.- Охота пуще неволи.

У нас в домах слуг много, а прислуги мало. Всякий имеет свою часть, и даже свою часть исправляет столько, сколько необходимо, а всего чаще и гораздо менее, чем сколько нужно.- За границею; даже в С.-Петербурге у иностранных купцов в доме один слуга; а между тем все чисто, все убрано; за столом он один служит пятнадцати, двадцати человекам; везде он поспевает; нигде нет за ним остановки. Почему? Потому что он получает жалованье хорошее, т. е. го, чего нам стоят двое, трое наших невольных слуг; потому что если он не будет исполнять всех требований своего хозяина, не будет предупреждать его желаний,- то его сошлют и возьмут слугу .более усердного. Спросите иностранцев в Петербурге как они довольны нашими так называемыми артельщиками; один человек служит за троих. - От чего? Охота пуще неволи.

Мы часто жалуемся, что слуги наши глупы, беспечны, ленивы,-да как же им быть иными? - О чем им заботиться? Они знают, что барин их накормит и оденет. К чему им радеть? Что не больше они будут работать, то тем больше навалят на них дела, и одно средство быть покойным: дела не делать, а от дела не бегать. Что же касается до ума, то в их теперешнем положении эта самая опасная и бесполезная вещь: почти все умные слуги или пьяницы или отчаянные головы. Самая лучшая вещь в слуге, - чтобы он был не умен и не глуп. Дело другое в вольном человеке: он должен позаботиться о том, чтоб припасти к старости, на случай болезни; ему надобно подумать или об отце и матери, или о жене и детях. Если он будет - служить плохо, то его прогонят; если он может в доме исправлять только одну часть, то он и жалование получит за 1/4, за 1/2 слуги, одним словом всякий слуга служит без устали; мечется во все углы; все им приведено в порядок,- потому что он служит по доброй воле, потому что он получает для себя по мере, как он служит для другого.

...Одна привычка, одна восточная (не хочу сказать сильнее) лень удерживает нас в освобождении себя от крепостных людей. Почти все мы убеждены в превосходстве труда свободного перед барщинскою работою, вольной услуги перед принужденною,- а остаемся при худшем, зная лучшее. Многое можно сказать насчет невозможности теперь превратить наших крепостных крестьян в обязанные, но что удерживает нас всем дворовым людям, на основании указа 12 июня 1844 года, дать отпускные с заключением с ними обязательств? Обеспечение имеем мы полное: если они не заплатят следующих нам денег в назначенные сроки, то удовлетворяемся мы преимущественно пред всеми прочими их долгами и даже перед казенными повинностями; если имущество их недостаточно, то отдаются в рекруты, и зачетные квитанции нам выдаются, а негодные в рекруты отправляются в крепостные работы.- Чего же нам требовать более? Средства нам даны; исполнение зависит от нас одних. Есть уже и примеры, но к несчастью они не столь многочисленны, как бы того следовало ожидать. Пусть люди благонамеренные примутся за дело дружнее и тогда верно отсталых будет немного.

«Записки Александра Ивановича Кошелева (1812-1883 го­ды)». Берлин, 1884. Приложение второе, стр. 12-14.