Прекрасное в простом (о художнике Венецианове)

Венецианов (1780-1840) поднял совсем новую, нетронутую целину в русском искусстве, да и не только в русском. Никто в его время с такой безыскусственностью, с такой подкупающей искренностью и поэтичностью не показал облик человека труда - крестьянина. Венецианов показал его вплотную, интимно, с глубоким участием и симпатией. В отношении художника к своим моделям не чувствуется ничего барского, высокомерного - образы крестьян у него исполнены истинного человеческого достоинства...

Он первый или, во всяком случае, один из первых в русском искусстве сумел показать прекрасное в простом.

Гораздо более существенно, что первым опытом Венецианова увлекшей его «интерьерной» живописи было изображение «Гумна». Это до иллюзии ощутимо уходящее вглубь пространство сарая, где проникающий солнечный свет мягко скользит по бревенчатым стенам, по куче смолоченной ржи, по людям и лошадям с телегой, представляется как бы распахнутым окном в мир, до тех пор неведомый искусству. Композиция очень обдуманна: все предметы и фигуры расположены с таким расчетом, чтобы усилить иллюзию глубины, чтобы картина втягивала в себя взгляд зрителя, манила его, направляла к противоположной двери сарая, в которую широким потоком льется свет.

«Гумно» не лучшая картина Венецианова, но тем не менее она была новым словом в русской живописи, ею положено начало последующему творчеству художника.

Сила Венецианова - в правдивости и полной безыскусственности. Его «Девушка с теленком» и не пытается сделать вид, что она в этот момент всерьез заинтересована своим теленком, она смотрит куда-то в сторону, потупив глаза, она смущена тем, что с нее пишут картину, и в ней, в этой девушке, столько душевного здоровья и свежести, она так естественна в своем неподдельном смущении, что ее образ трогает зрителя, быть может, больше, чем сельские барышни на портретах Боровиковского.

Несмотря на праздничные наряды венециановских крестьян - на женщинах голубые или алые сарафаны, белоснежные рубахи с широкими рукавами, расходящиеся от ворота пышными складками - чувствуется, что все это люди, привыкшие к нелегкому физическому труду. Художник А. Мокрицкий справедливо писал в своих воспоминаниях о Венецианове: «Никто лучше его не изображал деревенских мужиков во всей их патриархальной простоте. Он передал их типически, не утрируя и не идеализируя, потому что вполне чувствовал и понимал богатство русской натуры...»

Непринужденнее всех держат себя на сеансах у Венецианова дети. Их образы особенно полны жизни и правды. Таков, например, его замечательный портрет Захарки. Это настоящий, типичный крестьянский мальчуган, «мужичок с ноготок». Он в большой отцовской шапке, держит на плече топор. Лицо с круглыми щеками совсем детское, но в выражении уже проглядывают мужицкая серьезность и основательность.

«На пашне» - едва ли не лучшая из картин Венецианова - особенно убеждает в том, каким подлинным поэтом в живописи был Венецианов, когда он не пытался заимствовать условные поэтические атрибуты из совершенно чуждого ему мира классики, а находил поэзию в близкой ему обычной жизни.

Н. Дмитриева. Прекрасное в простом. «Искусство», 1948, № 6.