Двадцатого апреля клисурский представитель на главном собрании близ Мечки прискакал домой из Копривштицы, которая восстала в этот день, и, обнимая, своих родных, сообщил, что час восстания пробил... Тотчас в училище собрались главари заговорщиков. После пения «Бой наступает, сердца наши бьются» Караджов произнес пламенную речь, и вслед за этим Клисура под звон колоколов и восторженные клики объявила себя восставшей. Были немедленно разосланы письма комитетам других балканских городов с просьбой поддержать Клисуру и Копривштицу и тоже начать восстание. Назначив десятников и начальников стражи, члены местного комитета поспешили домой, чтобы вооружиться. Стреляли по убегающим жандармам, но безуспешно: им удалось спастись бегством в горы. Все мужчины вышли из города и заняли позиции на окрестных высотах.
Во всех стратегических пунктах было выставлено сторожевое охранение для защиты города - по пятнадцать - двадцать человек в каждом пункте - и для укрытия этих отрядов были вырыты окопы. По сторожевым пунктам было размещено почти все мужское население Клисуры в возрасте от восемнадцати до пятидесяти лет. Обратно в город уже никого не отпускали. Родные повстанцев должны были приносить им пищу и все необходимое. Вооружились кто как мог...
Вдали, на большой дороге, там, где она огибала пологий холм, показалась голова густой колонны; с каждой минутой колонна все больше и больше вытягивалась, все ползла и ползла вперед, как бесконечно длинная гусеница. То была орда Тосун-бея. Чем ближе она подходила, тем яснее было видно, как она многолюдна... Турки шли по четыре в ряд; три больших знамени « и десятка два маленьких флажков-- белых, красных, зеленых и других цветов - развевались над колонной. Растянувшись чуть не на два километра, она заполнила собой весь путь от башни Бяла - воды.
В рядах повстанцев произошло замешательство. Никто не мог усидеть на месте; все поднимались на ноги, пугливо озираясь.
Только Огнянов кое-как еще сдерживал людей гневным взглядом.
Черная колонна продолжала двигаться по дороге, пока не подошла к укреплению на ружейный выстрел.
Со Зли-дола стража дала по ней несколько залпов из дальнобойных ружей; тотчас же по команде Огнянова дали залп и с его укрепления. Рявкнула пушка. Густой дым окутал насыпи, грохот выстрелов разорвал воздух и эхом отдался в горах.
Несколько турок в передних рядах колонны рухнуло на землю.
Турки толпами продолжали наступать и стреляли беспрерывно. Они осторожно пробирались через виноградники и розовые плантации, отделявшие их от укрепления, и то прятались под случайные укрытия, то ложились, едва заметив, что с какой-нибудь высоты еще стреляют. Они уже занимали покинутые в панике окопы. Вместо повстанцев или их трупов турки находили здесь оружие, патронташи, сумки, одежду и другую добычу.
С криками и гиканьем турки темным роем обрушились на несчастную Клисуру, как черная стая воронов на свежий труп.
Иван Вазов. Под игом. М., Гослитиздат, 1954, стр. 331, 332, 334, 335, 368, 371